Обмани меня: Канадцы не то, чем кажутся, в комедии Дона Маккеллара The Grand Seduction

«Перемотка» посмотрела последнюю работу режиссёра великого фильма о том, как все умерли, Дона Маккеллара «Большая афера» и теперь размышляет о «Догвилле», «Сверкающих сёдлах» и о том, чему можно научиться у плохих романтических комедий.

Малюсенький прибрежный посёлок Тикл Хед на Ньюфаундленде в воспоминаниях Мюррея Френча (Брендан Глисон) когда-то был буколическим раем, а теперь живёт на пособие без особенных перспектив. Поправить положение мог бы нефтехимический завод — но корпорация готова обдумать его постройку, только если в Тикл Хеде появится врач и население почти вдвое больше нынешних 120 человек. Единственный разумный человек в городке, мэр, в ответ на это под покровом тьмы пакует чемоданы и увозит семью прочь.

Оставшемуся менее разумному населению остаётся как-то выкручиваться, но тут судьба посылает им подарок в виде пластического хирурга Пола Льюиса (Тейлор Китч). Бывший мэр, а ныне сотрудник службы безопасности аэропорта, задерживает врача с кокаином в багаже — и согласившись умолчать о наркотиках, отправляет того в Тикл Хед на месяц. Местные жители во главе с Мюрреем намерены заставить врача остаться любой ценой: в ход пойдут прослушка телефона, враньё о любимом спорте, наспех приведённый в порядок пирс и провальные попытки уговорить почтальоншу соблазнить доктора Льюиса.

The Grand Seduction («Большая афера»)
Режиссёр: Дон Маккеллар
В ролях: Брендан Глисон, Тейлор Китч, Лиэн Балабан
2013

На всякий случай оговоримся: отсюда и ниже будут спойлеры вплоть до финальных титров, остерегайтесь.

Вопреки всему, что вы прочитаете сейчас ниже, «Большая афера» — кино смешное и, за неимением лучшего термина, милое

Редакция журнала «Перемотка» готова признать, что склонна вчитывать много лишнего в бесхитростные комедии, но когда бесхитростная комедия держится на сюжетном каркасе «Догвилля» или «Игры» на антидепрессантах, — тут волей-неволей вчитаешь. Пробежим конспективно ключевые моменты «Большой аферы», духоподъёмной лирической комедии о рабочем классе:

— Доктор Льюис попадает в Тикл Хед, чтобы не получить срок за перевозку наркотиков (механика этой сделки неподвластна нашему разуму, но речь сейчас не о ней, поэтому примем как данность);
— Жители Тикл Хеда соглашаются устроить тотальный перформанс только потому, что Мюррей Френч солгал о том, что появление врача гарантирует им постройку завода;
— Мероприятия по заманиванию доктора включают прослушивание и запись телефонных разговоров, непродолжительный, но результативный гуглёж личных предпочтений, имитацию чемпионата по любимому доктором крикету, подбрасывание денег и ложь о том, что почтальонша в него влюблена. Ничего из этого доктор не замечает — не то кино назвали Clueless;
— Дальнейшая ложь включает историю о якобы погибшем сыне Мюррея Френча и якобы умершем от сердечного приступа в отсутствие штатного врача жителе городка, а также имитацию удачной рыбалки в неожиданно гайдаевском ключе;
— Переговоры с нефтяниками включают дезинформацию посредством, господи прости, массового переодевания и взятку.

Такие антигеройские эскапады и беззастенчивое игнорирование границ личного пространства вряд ли сошли бы с рук даже нолановскому Бэтмену — ходячему воплощению АНБ и Патриотического акта — так почему они должны сходить с рук Брендану Глисону? Они, тем не менее, сходят и благополучно оказываются всеми забыты в финале, оставляя странный осадок. Да, фильм даёт зрителям понять, что героями двигали, в общем, добрые побуждения и социальная несправедливость, но как будто добрые побуждения полностью извиняют их действия. И вообще, благими намерениями вымощена дорога сами знаете куда — попробуем разобраться, почему в этом фильме она туда не приводит.

Не сказать, что предположительно душевные комедии с тщательно игнорируемой героями патологической изнанкой — такая уж редкость, но, как правило, этот конфликт формы и содержания снимается заранее оговорённой условностью происходящего. Взять, например, кинокартину «Пережить Рождество»: с первых же минут рассказ о миллионере Бене Аффлеке, билетах на Фиджи и погоне за психотерапевтом в аэропорту недвусмысленно даёт понять, что события разворачиваются в альтернативной реальности, где пробудились Древние, отчего человечество с готовностью спятило. В свете этого Джеймс Гандольфини в шапочке Санты, усыновляющий Аффлека, уже не вызывает ни малейших вопросов, а приплачивающий незнакомцам за право посидеть под ёлочкой миллионер кажется не более странным, чем все остальные эманации нечеловеческого разума Ктулху. Мы давно научились не замечать съедающую персонажей изнутри пустоту, если те смешно падают и носят весёлые шапки.

Почему, в таком случае, не списать все странности «Большой аферы» на такую же кинематографическую условность — дурацкая комедия, что от неё ждать? Однако The Grand Seduction сам провоцирует на более серьёзное отношение: первый акт, режиссура и, простите, киноязык тут сигнализируют об укоренённом в реальности независимом кино, эдаком Кене Лоуче в добром расположении духа, и поэтому закручивающийся вдруг беспредел по инерции получается оценивать тоже только с реалистических позиций, а такую критику он выдерживает с трудом. Фильм, представившийся зрителям как юмористическая драма, продолжается слэпстиком и авантюрной комедией о пудрении мозгов доктору с куда большим градусом условности — примерно как если бы «Том и Джерри» для начала оговорили корректную физику и физиологию героев, а потом всё-таки уронили на кота наковальню.

Подобное противоречие в «Афере», конечно, не так резко, но тоже заметно, и из-за него в фильме возникает непредусмотренное, кажется, напряжение: не может настолько мультипликационный план по заманиванию врача в глубинку, встроенный в социальную драмеди, закончиться ничем хорошим, кому-то обязательно должно прилететь в ответ. Однако — сюрприз-сюрприз! — не прилетает, благодаря тому, что «Большая афера» вовремя перестаёт рассказывать о том, как эта история кончилась бы на правдоподобном Ньюфаундленде, и решает рассказать о том, как она кончилась бы в кино.

Совсем кино начинается в Тикл Хеде с прибытием врача и масштабной инсценировкой чемпионата по крикету, который доктор очень любит, а никто из местных даже близко не понимает

Похожий трюк (или, если угодно, аферу) не так давно провернул Дэвид О. Расселл в Silver Linings Playbook — не поленитесь продраться через стену капслока Халка, там об этом написано подробнее и куда доходчивее нашего. Если вкратце: начавшись как жизнеподобный рассказ о зависимости и психических проблемах, Расселл на полпути меняет правила игры на голливудские — такие, где все невзгоды можно прогнать танцем, а любовь помогает от биполярного расстройства лучше всяких таблеток. Такая же смена коней на переправе происходит и в The Grand Seduction: лирическая комедия о загибающемся городке у причала по взмаху волшебной палочки превращается в мультфильм о суетящихся за спиной у врача канадских чудиках, спешно меняющих ландшафт, пока бестолковый герой тупит над картой местности. Это не то чтобы «Обход Мика», вздумавший обернуться «Сверкающими сёдлами», но тоже довольно крутой разворот.

Оговоримся немного запоздало, впрочем, что речь не идёт о противоречии между жизнью и голливудскими сказками, скорее о стыке двух разнонаправленных жанров: проблемной драмы, в которой даже хэппи-энд обязан хотя бы немного горчить, и безоблачной комедии о том, что всё будет славно, трам-пам-пам. То, что мы ожидаем от фильма какого-нибудь подвоха с проворачиванием ножа в третьем акте, скорее следствие того, что мы больше смотрим условного Ларса фон Триера, чем условного Басби Беркли, а не того, что такова жизнь, — жизнь сама по себе слабо подчиняется трёхактной структуре и не обязывает к непременному возмездию в развязке, а одни из самых сопливых фильмов в наших обзорах основаны на реальных событиях.

Между противоположными жанрами, однако, нет непреодолимых границ, и превратить «Обход Мика» в «Сверкающие сёдла» — не такая уж большая проблема, большая проблема открывается в другом: как написать к этому жанровому гибриду финал, который бы объединил обе половины сюжета, не обесценивая и не игнорируя более правдоподобное начало в пользу сказочного хэппи-энда? Silver Linings Playbook не удалось — триумф волшебства в итоге затмил первоначальную историю о дисфункциональных отношениях, но мог ли фильм о безработных рыбаках органично вырулить в оптимистическую историю, где все в конце обнимаются? Да вполне: мы знаем, что у героев не было зловещих мотивов, что вся дымовая завеса и изобретательное враньё были от широты души и безысходности, незачем отказывать этим людям в хэппи-энде. Почему хэппи-энд «Большой аферы» всё равно выглядит натянутым? Потому что обо всём этом знаем мы, но не герой.

При всех возможных вопросах к драматургии фильма, пейзажи и вообще картинка в нём — дай бог каждому

О том, что всё вокруг ложь и заговор, Пол Льюис узнаёт буквально в предпоследней сцене фильма — работница почты не выдерживает и всё ему рассказывает. К этому моменту героя бросила невеста, со внешним миром его ничего не связывает, а новообретённые знакомые, оказывается, всё это время ему лгали. Реакция героя? Ухмыльнуться, выслушать небольшую тираду Мюррея о том, как городу нужны врач и завод, коротко кивнуть и сказать, дескать, ладно, всё равно пластическая хирургия — это бренное, лучше буду вас тут лечить. Это не разыграно как жест отчаяния, ничто до этой сцены не намекало на наличие у героя сверхчеловеческого самообладания, а также абсолютно всё его взаимодействие с местными жителями, насколько он может знать, было срежиссировано, — так какого чёрта у него уходит пять секунд на то, чтобы всё это понять и простить?

Этот момент истины, кажется, попал в «Большую аферу» прямиком из ромкома. Ну, вы знаете, как оно бывает: герой на спор приглашает одноклассницу на выпускной или коллегу на чашку кофе, постепенно понимает, что её-то он и ждал всю жизнь, героиня узнаёт страшную правду о пари, даёт герою с ноги по щам и уходит пить вино под акустическую гитару со своей саркастичной одинокой подругой. На исправление отравленных ложью отношений уходит минут 20–30 до титров и неудавшаяся свадьба, а никак не несколько секунд с переходом в нарезку кадров наладившейся жизни под весёлую музыку, которыми заканчивается «Афера». Эти проклятые 20–30 минут обычно содержат осознание героями своих чувств, немного душевных страданий, а также нелишне бывает вписать предварительно сцену-другую, в которых эти их чувства проявляются. Ничего этого нет в The Grand Seduction, хотя один-единственный эпизод где-нибудь посередине, в котором герои бы прониклись искренней привязанностью вопреки плану горожан по поимке доктора, мог бы радикально улучшить финал этого фильма. Увы, создатели фильма потратили весь хронометраж на комическую беготню между амбаров и подслушивающих секс по телефону пенсионерок — и заторапливают счастливую развязку, не обращая внимания на то, готовы ли к ней герои.

Вымощенная благими намерениями дорога уже увела фильм от реальности, вопреки всему явно не ведёт в ад, и вот тут-то можно было бы и расслабиться, но режиссёр вдруг решает поспешить — и тем смазывает впечатление от финала. Впрочем, счесть это недостатком может прийти в голову в голову разве что редакции журнала «Перемотка», а так зато в конце все счастливы и веселы — пусть и несколько впопыхах.

comments powered by Disqus