«Перемотка» наконец посмотрела вернувшиеся на экран «Секретные материалы». У нас много вопросов, но все их можно свести к одному.

Крис Картер, какого хера?

Содержание

01 ... Моя борьба
02 ... Мутация Основателя
03 ... Малдер и Скалли встречают двуликого монстра
04 ... Снова дома
05 ... Вавилон
06 ... Моя борьба II

05

Babylon,
или Нет, серьёзно,
Achy Breaky Heart?

Как, почему, зачем, кто допустил, как мы к этому пришли, и другие вопросы к, возможно, самому любопытному эпизоду на ТВ 2016 года — заметьте, мы не сказали «хорошему»

Два молодых араба заходят в музей, через мгновение музей взрывается. Один из террористов остаётся в живых, но лежит под капельницами и сам не расскажет о других запланированных терактах. Придётся ФБР прибегнуть к нетрадиционным методам получения показаний.

Помните, примерно пятнадцать тысяч знаков с пробелами назад мы говорили, как Дэрину Моргану удалось четырьмя эпизодами вправить мозги всем сценаристам «Секретных материалов»? Так вот, не все уроки, вынесенные из более легкомысленных историй Моргана, пошли сериалу впрок. Вернее, не то чтобы не впрок, но большинство выходивших впоследствии несерьёзных эпизодов предпочитали ставки пониже: меньше гуманистических идеалов — больше шуток и фансервиса, лицо — попроще, высказывания об отношениях главных героев друг с другом и мирозданием — по желанию. При необходимости конвейерно выпускать больше двух десятков серий в год, понятным образом, было немного не до великих американских романов, да и после очередных конспирологических побегушек ни к чему не обязывающая самопародия приходилась кстати. Главным невыученным уроком нынешнего сезона, однако, становится очевидная, казалось бы, мысль, что не всякому рассказу идёт так охотно взятый шоу на вооружение игривый тон.

Прежние вылазки создателя шоу Криса Картера на юмористическую территорию приносили довольно разнообразные, но в общей массе нестыдные плоды. Triangle был байкой про длинные планы и переодевания без особых попыток сойти за умного — просто ловким упражнением в форме о Малдере в форме. How the Ghosts Stole Christmas под видом готического рассказа о попытке привидений свести героев с ума поп-психологией говорил об одиночестве вдвоём под ёлкой. Эпизод мастерски балансировал между предпраздничной хандрой и истлевшими трупами под половицами — и так выбился в лучшие моменты сериала, лучшие рождественские телепрограммы и святочные истории вообще.

The Post-Modern Prometheus заслужил больше народной любови, чем привидения в сочельник, хотя это и комедия из тех, что попроще — с понятными шутками про старые хорроры, Дэвида Линча и Шер. Это ничем, конечно, не плохо, но до пристреливших друг друга, а потом принявшихся разворачивать подарки Скалли и Малдера «Прометею» далеко. Здесь чуть менее явно, чем в нынешнем «Вавилоне», но уже возникает зазор между легкомысленной формой и содержанием: сказочная интонация и ностальгическая чёрно-белая картинка в этой серии оставляют где-то на дальнем плане факт, что герой-мутант, хоть и заслуживает сочувствия, всё равно серийный насильник. Для сериала, на всём своём протяжении справедливо считавшего опыты над женщинами и постороннее вмешательство в деторождение главным злом, которое творили участники правительственно-инопланетного заговора, — довольно неожиданная перестановка приоритетов. Эту неудобную деталь, впрочем, ещё можно списать на единичный промах в одном из самых запоминающихся эпизодов шоураннера, а то и вовсе упустить из виду. Происходящее же в Babylon в десятом сезоне не позволит никому себя проигнорировать, во всеуслышание заявляя с небес, что Крис Картер, судя по всему, спятил.

О «Вавилоне» многое сообщает факт, что бытовая, как так и надо, ксенофобия его пролога — это самая умопостигаемая его часть. Оглушительный твист открывающей эпизод сцены заключается в том, что в ней нет твиста: за пару минут Крис Картер, глазом не моргнув, экранизирует все предрассудки о мусульманах, а пока мы, напрягшись, ждём неожиданного поворота, — идёт именно туда, куда ходить в 2016 году не стоило бы, и заканчивает пролог терактом. Если бы это означало лишь каминг-аут Картера как замшелого расиста, всё было бы куда проще: списываем в утиль, сочувственно жмём руки Джиллиан Андерсон и Дэвиду Духовны, переключаемся на «Атланту» — но нет. После титров начинается сюрреалистическая комедия.

Внезапно прорезавшуюся тягу к жонглированию опасными предметами Крис Картер направляет последовательно на: исламских террористов, попытки очеловечить и сделать смертников жертвами промывки мозгов, двойников-сайдкиков главных героев, психоделические опыты с грибами, спиритизм пополам с телепатией, пышно увешанные средствами художественной выразительности и кустистыми аллегориями видения, танцы под кантри, визиты покойников, безутешную старушку-мать, массовый психоз, штурм спецназа и глас с небес. Всё это, в общем-то, по-своему забавно и увлекательно, кабы не один нюанс: весёлая карусель вращается вокруг коматозного пациента с половиной головы и потенциальной угрозы национальной безопасности.

Эпизод со свистом оставляет позади категорию «чёрная комедия» и улетает в неведомые дали навстречу таким резким сменами интонации и граничащей с социопатией бестактности, что сравниться с ним могли бы разве что Homeland или The Night Of, реши они сделать из какой-нибудь серии бродвейский мюзикл. Лорен Эмброуз, играющей тут, господи прости, агента Эйнштейн и копию агента Скалли, не впервой участвовать в драмеди с мертвецами, однако где Six Feet Under — пятисезонный мастер-класс по балансу между смешным и горьким, там нынешние «Секретные материалы» — топорщащееся во все стороны месиво толкающихся локтями тем, интонаций и художественных задач.

Зрелище это насколько сбивающее с толку, настолько и завораживающее. В «Вавилоне» идёт не так приблизительно всё сразу, и если братья Морганы перед этим выдали качественный телевизионный продукт, то Картер, убаюкав нашу бдительность первой серией, громоздит новый эпизод поперёк всех общепринятых норм. Ну не может праймтаймовое шоу на квёлом Fox содержать коллизию, в которой главный герой решает поговорить с коматозным радикальным исламистом, съев псилоцибиновых грибов, а в результате танцует под хит папы Майли Сайрус 1992 года и участвует в иконописных сценах с переодеваниями, — не в этой жизни. Главные герои сериалов не заводят себе двойников, чтобы выговориться, лишь бы не друг с другом. Эфирные шоу не пытаются поженить террористов-смертников, инсценировки ренессансной живописи, неоновые трипы и развязку, в которой с небес звучит трубный глас. Ничего этого не должно быть — и тем не менее.

Картер, нащупавший в себе визионера, вчистую выигрывает у Картера, нудно излагающего теории заговора для нового поколения зрителей, — попутно успевая взбесить или повергнуть в замешательство более-менее всех на свете. «Вавилон» — не столько очередной эпизод сериала, сколько удачная, хотя и необязательно намеренная попытка вместить в сорок минут культовое кино из тех, над которыми будут ещё долго чесать в затылке. Вполне конвенциональную структуру процедурного шоу наполняют плохо стыкующиеся детали, конфликтующие картины мира и ничем не объяснимые повороты. Кажется, пытаясь провести немыслимые параллели и сказать обо всём на свете, Крис Картер хочет с помощью этого эпизода вырваться за границы — но хорошо бы нам ещё понимать, что именно эти границы очерчивают. Вместе со своим героем автор решает попробовать что-нибудь рискованное, и наутро всем будет очень неловко — но какой-никакой результат будет всё же достигнут.

Хорошего на телевидении сегодня очень много. В плохом телевидении тем более нет недостатка. Телевидения настолько оголтело неправильного, непредсказуемого и вызывающего — днём с огнём, и нам тут ничего не остаётся, кроме как петь песню храбрости безумцев. Вы знаете, какую.