Мы решили сравнить романтическую комедию из интернета Love и филиппинскую криминальную драму Heremias, которая идёт полдня, и нашли больше сходства, чем отличий.

За последних три года интернет-сервис Netflix стал одним из главных производителей сериалов в мире, обогнав большую часть американских кабельных каналов благодаря таким хитам, как «Карточный домик», «Сорвиголова», «Мастер не на все руки», а также одному из последних релизов — «Любви» Джадда Апатоу, Пола Раста и Лесли Арфин.

«Любовь», как никакой другой сериал, подходит для смотрения взапой — эпизодичность в нём сведена к минимуму: первые две серии абсолютно линейно рассказывают о случайном знакомстве главных героев. Да и весь сезон похож скорее на пятичасовой фильм Джадда Апатоу с узнаваемой структурой романтической комедии, искусственно порубленной на куски, чем на более традиционный ситком вроде схожих по духу «Девочек», где каждая серия рассказывает про новое приключение героев с кучей второстепенных линий, выполняющих роли филлеров.

В «Любви» же филлеров нет вообще — повествование здесь смешное и свежее даже по меркам Апатоу, а обаятельные второстепенные персонажи не тянут одеяло на себя и не вызывают ощущения побочности. Благодаря мощи хронометража и подробности рассказа по искренности и сопереживанию героям сериал превосходит многие фильмы мастера душевных драмеди — всё-таки до этого момента у него не было шанса посвятить 35 минут одному-единственному неловкому свиданию двух приятных людей, которые ну никак друг другу не подходят.

В отличие от классических авторских сериалов вроде «Офиса» Рики Джервейса и Стивена Мерчанта или «Хораса и Пита» Луи Си Кея, в «Любви» задействованы шесть режиссёров на десять серий, каждый из которых прилежно подражает комедийным методам Апатоу, основанным на непринуждённой импровизации и меткой сентиментальности. Компромисс режиссёрского авторства, впрочем, компенсируется цельным и последовательным сценарием сезона, к шести сериям которого приложили руку сами создатели. По сравнению с некоторыми авторскими сериалами последних лет, откуда как будто специально вырезаны все самые интересные и неловкие моменты, а скучные сюжетные линии затянуты до тошноты, «Любовь» именно что расширяет время вглубь, а не просто его удлиняет.

Иеремия — участник каравана торговцев, медленно путешествующего по филиппинским дорогам с проезжающими мимо автомобилями и мотоциклами. Он впадает в меланхолию и проводит всё больше времени один, отказываясь торговать вместе с группой, и в конце концов забирает свою повозку с коровой и уходит в лес, где попадает под сильнейший тайфун (немые сцены буйства природы занимают сорок минут хронометража), после чего случайно становится свидетелем ужасного заговора. Когда в кадре появляется зло, то это не символическое изображение, а конкретное зло, показанное часовым субъективным планом, который позволяет зрителю прочувствовать его буквально на своём собственном опыте.

Иеремия пытается всеми силами предотвратить заговор — от бесполезного и долгого визита в полицию до объявления голодовки самому Богу. Несмотря на бескомпромиссность формы, фильм Лава Диаса обаятелен хотя бы потому что это аутсайдерский фильм об аутсайдере: как и его герой, Диас — отчаянный и безнадёжный борец за свою правду. Он настаивает на том, что его кино нужно обязательно смотреть без перерывов, что, как ни странно, роднит его с Netflix, также настаивающим на своём формате binge-watching.

В мире сериалов авторы, по-настоящему эффективно использующие длинную форму повествования, остаются редкостью. В этой ситуации восприятие Диаса как зрительского режиссёра становится вполне естественным: как можно продолжать бояться многочасовых фильмов, когда всё больше людей приучается смотреть запоем многочасовые сериалы?

В то же время эффективное использование сериального деления на сезоны остаётся вопросом открытым. Лав Диас так и не снял задуманную вторую книгу про Иеремию, а в мейнстриме модным трендом становятся сериалы-антологии, такие как «Фарго» и «Настоящий детектив». Но кажется, будет гораздо интереснее увидеть, что команда Джадда Апатоу сделает во втором сезоне неожиданно прогрессивной «Любви».