Чтобы поставить спектакль, который гарантированно провалится, и не возвращать деньги инвесторам (батальону падких на увещевания бодрых старушек), героям — театральному продюсеру и его бухгалтеру — нужен достойный сценарий. Идеальным материалом оказывается восторженная оперетта про Адольфа Гитлера и Еву Браун, автор которой живёт в своей специфической реальности и при любом удобном случае затягивает песню про дойчланд-дойчланд-убер-аллес. Дрим-тим был бы неполон без феерического режиссёра — корпулентного мужчины в сверкающем вечернем платье, и исполнителя главной роли — крунёра вроде Энгельберта Хампердинка с передозировкой виагры. Постановку, понятное дело, ждёт заслуженный успех, а Брукса — «Оскар» за оригинальный сценарий.

Выход режиссёра откладывается до следующего фильма, но Брукс подпевает в «Весне для Гитлера»

Третий всё-таки лишний — когда к Ильфу и Петрову добавился Мэл Брукс, «Двенадцать стульев» из едкой гомерической сатиры превратились в прямолинейный плутовской роман, снятый на натуре в Югославии. Брукс старается серьёзно обходиться с первоисточником, а в результате оказывается скучным. Из-за хронометража пришлось нещадно сокращать сюжет и добывать стулья партиями, а не поштучно, цветистые советские типажи тоже пошли под нож, и фильм приходится тянуть на себе умеренно комическому дуэту Воробьянинова и Бендера, изредка встречающим кэмпового отца Фёдора. В книге искатели тёщиных сокровищ были проводниками по сюрреалистическому миру перегибов на местах и пережитков царизма, в фильме же они вынуждены быть центральным источником комического — и не справляются. Вдобавок Бендер, из которого попытались сделать более традиционного антигероя-любовника, выглядит так, будто сбежал из любительской постановки пьесы Бомарше. W, как говорится, TF.

Выход режиссёра: дворник Тихон, от души переигрыва-ющий и, кажется, зашедший из более привычного фильма Брукса с глупыми шутками

В забытый богом городок в прерии назначают нового шерифа, и этот шериф — чернокожий. Не хотелось бы злоупотреблять словом swag, но именно оно точнее всего описывает главного героя, в помощниках у которого ходит похмельный Джин Уайлдер, и чьему свэгу оказываются в конечном счёте подвластны даже брезгливо косящиеся на негров горожане. Чтобы обмануть бандитов, все они под руководством шерифа за ночь строят из фанеры макет своего города с картонными жителями в масштабе 1:1 — пусть себе стреляют гады, нам всё нипочём. В кульминационный момент герои, глазом не моргнув, проламывают стену соседнего павильона, и кордебалет французов во фраках бросается врассыпную, потому что внезапно пальба, ковбои, индейцы и Дикий Запад. А дальше — только звёзды: потасовка охватывает всю киностудию, кругом летают торты, злодей ловит такси и просит увезти его из этого фильма, а шериф с помощником идут в кино досмотреть, чем всё кончилось.

Выход режиссёра: разнузданный губернатор, у которого одно на уме, и вождь индейцев, говорящий на идиш, а также один из наёмников Хедли Ламарра в массовке и бэк-вокалист Лили фон Штупп

Первая и, вероятно, наиболее трепетно сделанная пародия Брукса берёт в оборот реквизит «Франкенштейна» 1931 года, гремит старомодным саундтреком и показывает в начале долгие рисованные титры. Если уж берёшься что-то пародировать, так уж будь добр относиться к нему с любовью — заповедь, которой режиссёр останется верен, несмотря на все идиотские шутки и нелепицы, а в «Молодом Франкенштейне» любовь вдобавок движет сюжетом. Чёрно-белое кино про пёструю компанию: внука Виктора Франкенштейна, глазастого горбуна Игоря, жовиальную блондинку Ингу и домоправительницу фрау Блюхер, от одного имени которой испуганно ржут кони, — рассказывает нам, как человеческий разум опять создал чудовище, но на этот раз все стали жить-поживать да добра наживать назло Мэри Шелли. Оно и неудивительно, ведь созданное чудовище обнаружило музыкальный слух, незлобивый нрав и огромный schwanstucker.

Выход режиссёра не случается, потому что Джин Уайлдер уговорил того не разрушать иллюзию старого хоррора, но Брукс воет за оборотней в начале, кричит за кошку, в которую попал дротик, и говорит за Виктора Франкенштейна

Выход режиссёра: главная роль

Историй, как известно, всего четыре: древняя, Средних веков, Нового времени и новейшая. В три из них успевают вляпаться герои новелл, составляющих первую часть «Всемирной истории» по Мэлу Бруксу. За кадром читает текст Орсон Уэллс, а в кадре происходит привычная свистопляска: не слишком далеко отходя от исторической правды, Брукс снял свою пародию на учебник, с инквизицией и синхронным плаванием. От открытия огня до Французской революции, с остановками в Древнем Риме и у Торквемады, шальные стендап-комики и примкнувшие к ним держат путь на колеснице ко второй части — так никогда и не случившейся.

Умудрившись опоздать чуть не на десять лет, Брукс снимает тем не менее самую известную, самую глупую и самую упоительную пародию на «Звёздные войны» (а также, за компанию, «Стар Трек», «Планету обезьян» и всё, что плохо лежало). Йоду здесь зовут Йогуртом, вместо force миром правит непонятная (ну как непонятная) хрень под названием schwartz, Люк разумно вычеркнут за ненадобностью, а за главного — Хан Соло в костюме Индианы Джонса. Иными словами, напиши Брукс сценарии «Призрачной угрозы» и остальных приквелов, могло бы получиться куда занимательнее, чем у Лукаса, — такому лихому дуракавалянию никакой Джа-Джа Бинкс и Джей-Джей Абрамс не помеха. «Дисней», позовите Брукса в новые «Войны» — дедушка старый, но мы в него верим.

Выход режиссёра: президент планеты Спейсболл, который не в ладах с телепортом, а также мудрый Йогурт, рассказывающий героям о пользе мерчендайзинга. Дети обожают огнемёты!

Годы идут, а методы режиссёра остаются прежними: пригоршня анахронизмов, пубертатные шутки, кокетничание со структурой нарратива и стремительно устаревшие поп-культурные цитаты — из всех фильмов Брукса этот в куда большей степени оказался памятником году выпуска, чем пародируемому материалу (хотя и материалу, бесспорно, досталось на орехи). Бравые ребята Робина читают рэп, сам Робин из Локсли хвастается английским акцентом не в пример Кевину Костнеру, леди Мэрион носит пояс верности с лейблом Everlast, входит ведьма по имени Латрина, а во время турнира лучников все решают свериться со сценарием. Фильм ещё даже не успевает начаться, как режиссёра уже проклинают жители деревни, которую сожгли ради драматичных титров, — это ли не успех.

Выход режиссёра:
ребе Тукман, подменяющий тут канонического брата Тука и по такому случаю пропагандирующий обрезание

Выход режиссёра: доктор Ван Хельсинг, лучше всех знающий, где нужно стоять во время вбивания кола в сердце вампира