В 1980 году на экраны вышел Cosmos: A Personal Voyage — 13 часовых серий, в которых астрофизик Карл Саган, погрузившись в свой космический корабль, с заразительным энтузиазмом рассказывал зрителям о жизни, Вселенной и вообще. Не выходя чересчур далеко за пределы школьной программы и общеупотребительного научпопа, «Космос» тем не менее старался посвятить широкую — в сущности, семейную — аудиторию в тайны мироздания и последние достижения науки, от теории эволюции до геологии Марса. По прошествии тридцати с лишним лет вдова и соавтор Сагана Энн Друян, заручившись поддержкой внезапно оказавшегося фанатом «Космоса» Сета Макфарлейна, возвращает на экраны обновлённый сериал — Cosmos: A Spacetime Odyssey, место ведущего в котором занял Нил Деграсс Тайсон, астроном, популяризатор науки и человек-мем.

Cosmos: A Spacetime Odyssey («Космос: Пространство и время»)
Канал: Fox, National Geographic. Премьера: 9 марта 2014 года.
1 сезон, 13 серий по 45 минут.

Как и любое шоу, пытающееся популярно рассказать об устройстве Вселенной, «Космос» неизбежно в какой-то момент превращается в эдакую экранизацию сайта с HD-обоями для рабочего стола: один масштабный вид сменяется другим, сверкают кольца Сатурна, грозно вращаются галактики, новорождённая Земля пылает лавой — и так первые 15 минут под немного монотонный конферанс Тайсона с паузами для спецэффектов. Грех, впрочем, жаловаться: раз уж прогресс принёс нам вычислительные мощности, большие телескопы и большие телевизоры, отчего бы не совместить все эти достижения — хотя можно бы найти им применение и поживее. Да, начало сериала выглядит как демо-ролик какой-нибудь анимационной студии (или, если быть менее снисходительными, заставки региональных телеканалов и рекламные ролики в общественном транспорте), но, собственно, это он и есть — предисловие и поигрывание графическими мускулами перед тем, как перейти к делу.

Как и в первой серии исходного «Космоса», нарратив перезагруженной версии поначалу тоже прихотливо вьётся от радости познания к звёздной эволюции и пылевым дискам, возвращается потом на Землю с тёплыми словами о мыслителях древности, а завершается обзором истории всей Вселенной, сжатой в один календарный год. Этот наглядный повествовательный фокус почти не претерпел изменений, кроме апдейта визуальных эффектов, да ему и не надо — он и в своём первоначальном, более скромном виде позволил Сагану подарить миру удивительную фразу «Динозавры появились в канун Рождества», а большего от него и не требовалось. К тематическим выпускам сериал перейдёт позже, а пока — установочная лекция и заряд восторга перед мирозданием.

С восторгом у Тайсона, впрочем, дела обстоят немного скромнее, чем у предшественника: нынешний ведущий более сдержан и старается чуть больше говорить по делу и чуть меньше восклицательно акцентировать особенно поражающие его моменты (коих у Сагана набирались миллиарды и миллиарды). В результате он, конечно, производит впечатление скорее увлечённого предметом учителя, нежели действительного владельца космического корабля с просветительской миссией, но несмотря на это враз и вдохновенный, и иронический дух сериала, к счастью, жив-здоров. Ведущий то невозмутимо встречает вылезшую на бережок палеозойскую амфибию (всего лишь переход позвоночных к наземному образу жизни, ничего особенного, идёмте дальше), то аккуратно поднимает воротник куртки, прикрываясь от ударной волны погубившего динозавров метеорита, — посмотрим, начнёт ли он исполнять песни китов в будущих сериях.

Условный второй акт эпизода, пожалуй, самая странная его часть — одновременно претерпевшая наибольшие изменения и не изменившаяся достаточно. Посвящённый и здесь, и в сагановской версии экскурсу в историю познания и научной мысли, этот фрагмент — как и многие исторические справки в других сериях — волей-неволей оказывался скучнее остального материала, попыткой перенести на экран энциклопедическую справку. В оригинале это были костюмированные вставки, в перезагруженной же версии их место заняла анимация — сказывается, видимо, влияние продюсера Сета Макфарлейна — но существующих проблем не решила и невзначай добавила новых. Сегмент о нелёгкой жизни Джордано Бруно, пришедший на смену рассказам об Эратосфене и Александрийской библиотеке, выглядит как моушн-комикс, так же тянет резину, как и его игровые предшественники, а пару раз и вовсе сваливается в китчевые визуальные метафоры — какие-то несусветные вылеты из тюрьмы в свободное небо и аллегорические сновидения. Внешняя часть вроде как обновилась (и всё равно, прямо скажем, ничего прорывного не содержит — так себе мультик), но за киноязыком всё равно не поспевает — как было скучно, так и осталось, только теперь ещё и с натужными попытками добавить выразительных средств.

Простой до неприличия — вот Саган, вот кусок фанеры и немножко реквизита — рассказ о том, как Эратосфен вычислил окружность земного экватора, в сравнении с этим выглядел, ей-богу, занимательнее. Он точно так же в очередной раз напоминал, что человеческий разум велик, делал это наглядно и предметно (а не с анимированными купидонами), рассказывал историю одного открытия и при этом не видел необходимости отвесить пинок католической церкви — церковь за Джордано Бруно наверняка заслужила, но можно же работать и тоньше. Да, легко понять авторов, у которых накопился ряд, скажем так, претензий к организованной религии — но положительной программой и конкретными примерами отвечать всё-таки было эффективнее, чем историей про несчастного Бруно, вдобавок затянутой. Хотите эмоционального отклика аудитории — необязательно давить на жалость и запугивать ужасами инквизиции, в прошлый раз вполне хватило простого рассказа о гонцах в Александрию и измерении тени от палки, и это вдобавок были совсем другие эмоции. Чем пытаться разнообразить видеоряд сомнительными мультфильмами, дайте ведущему рассказать хорошую историю — Нил Деграсс Тайсон вполне сможет удержать зрителя, у Сагана достойный сменщик.

Преемственность поколений неожиданно и оказывается тем самым эмоциональным центром первой серии ребута, которого не хватало выставке достижений CGI и полемике с Римско-католической церковью. Голос Карла Сагана открывает первую сцену эпизода, снятую там же, где и первая сцена оригинального «Космоса», знакомыми словами о том, что космос — это всё, что есть, было и всегда будет. Тайсон подхватывает эстафету, не забывая напомнить, что все мы состоим из звёздной материи, а в финале ставит сентиментальную точку рассказом о том, как он в отрочестве встречал своего кумира Карла Сагана. Выходит, может быть, и чересчур приторно, но совершенно искренне — и это во всяком случае лучше очередного римейка чего-нибудь про тьму и безысходность. Космос, в общем, чёрный и безвоздушный — но в нём неиссякаемые источники оптимизма и веры в людей, а дурацкие мультики можно за это и простить, наверно. Some people just want to watch the world learn.