После ужасов о привидениях, сатанистах и снайпере в лесах Тай Уэст снял фильм о болтливых ковбоях и мести.

In a Valley of Violence («В долине насилия»)
Режиссёр и сценарист: Тай Уэст
В ролях: Итан Хоук, Таисса Фармига, Джон Траволта, Карен Гиллан, Джеймс Рэнсон

Таинственный бродяга Пол (Итан Хоук) спешно уезжает из города Дентон, контролируемого законником (Джон Траволта), но только для того, чтобы вынужденно вернуться в него с заряженной винтовкой.

Сюжет, если без вынужденных спойлеров, действительно укладывается в одно предложение и первые минут десять фильма — практически безупречные, мало отличимые от лучших образцов жанра полувековой давности. Пол встречает на дороге мерзавца в рясе, олдскульные анимационные титры, Пол въезжает в город из трёх домов, собака приносит шляпу и лапами картинно закрывает морду. Так лихо и старательно реанимировать мёртвые эпохи не получалось даже у Квентина Тарантино, у которого было слишком много идей и лишних денег. Но ближе ко второму акту In a Valley of Violence даёт заметную слабину, а потом и вовсе валится к чёртовой матери.

Для Уэста мало сыграть в злой жанр без примесей — история о мести, ничего больше— он же взрослый человек, необходимо (иногда кажется, что именно на спор) доковыряться до каких-то бесполезных глубин и навести густой рефлексии. Оттого в полуторачасовом фильме про ковбоев болтают больше, чем у Баумбаха или Аллена, а у статистов и пушечного мяса начинают пробиваться какие-то фантомные характеры. К примеру, один из безликих помощников маршала, насмотревшись на распоротую глотку и разнесённое ружейной пулей лицо, врастает от страха в пол и на все уговоры отвечает истерикой.

В этом определённо есть задел для хорошего и остроумного фильма, но вестерн — жанр компактный и довольно дисциплинированный, а спагетти-вестерн заодно страшно формалистский и выпендрёжный, в нём лучшее нередко враг хорошего и некоторые фундаментальные вещи требуют лишь косметической реставрации. Или, раз уж задача стояла идти на пулемёт, то идти нужно было до конца.

Герой Траволты, допустим, несомненная удача. Выглядящий очередным бешеным псом правосудия, уставший бородатый старик с деревянной ногой наперекор штампам оказывается практичным и рассудительным человеком, который прекрасно понимает, что его выпрыгивающий из штанов сын — законченный мудак и садист, а незнакомец с армейской винтовкой требует строгого, но всё-таки вежливого обращения.

Другое дело — человек-без-имени в исполнении хорошего артиста Итана Хоука. Бродяга с высокогорных равнин в определённые моменты начинает так сильно кривить пластичным лицом, будто он не жестокий ганфайтер с тёмным прошлом, а очередной страждущий из классного ежемесячного мамблкора от друзей Уэста по цеху. Понятно, что где-то в дрожащих губах кроется страшная тайна и боится он не чужих кулаков, а своих собственных. Но его страдальческий вид и режиссёрская несдержанность (без объяснительного флэшбэка никак) вместо того чтобы выделить Пола из числа многих, напротив, загоняют его в жанровую тень. Не всем, конечно, идёт грозная статика и фирменный прищур иствудовских ангелов смерти, но многим действительно помогает. Карен Гиллан и Джеймс Рэнсон кроме ежесекундной истерики в кадре не генерируют вообще ничего; страшно раздражают. Таисса Фармига классная, но тоже не затыкается. Собака!

Сильнейшая же сторона фильма — аутентичная «морриконевская» музыка превосходного стилизатора Джеффа Грэйса (Cold in July). Без дураков, на ряду с элегиями Кейва и Эллиса чуть ли не лучшая в вестерне за последние лет десять, особенно на фоне невнятной оркестровой бравады новой «Великолепной семёрки».

Тая Уэста долгое время причисляли к молодым умникам новой инди-хоррор волны, на самом же деле в голове у него не хитрые схемы и чертежи будущих шедевров, а всё тот же массивный VHS-бардак, что у Квентина Октябриновича, правда, заметно хуже отсортированный. «Дом дьявола» был работой исключительной и удачной, от «Тайн старого отеля» в восторге остались одни критики, ну а дальше — ох.

В подкасте Брета Истона Эллиса довольно болтливый режиссёр вполне, кажется, серьёзно высказался по поводу своей профессиональной идентификации: ему страшно обидно за полученную после двух неторопливых фильмов кличку «слоубёрнер», да и в целом горизонт его талантов сильно шире каких-то старомодных ужастиков. Поэтому в противовес он снял сильно опоздавший мокументари-как-бы-хорор о религиозных фанатиках «Таинство», теперь вот средний руки спагетти-вестерн, следующим должен стать сильный сайфай-проект для телевизора, но уверенности в успехе этой затеи немного. На вестернах ломались люди и покрепче, но в случае с Уэтом амбиции пока что сильно обгоняют всё остальное.