Редакция журнала «Перемотка» мужественно продолжает смотреть телевизор. Сегодня мы подводим итоги зимнего эфира — продолжений и премьер сериалов.


 

Драмы

A Young Doctor's Notebook (2 сезон) Классики и современники, авада кедавра, морфий

О первом сезоне A Young Doctor's Notebook писали даже на заборе. Ещё бы, Джон Хэмм вспоминает, как будучи молодым и Дэниэлом Рэдклиффом он под «Калинку» ржавой пилой ампутировал ногу маленькой девочке в захолустной русской больнице начала XX века. Тех, кому хватило чувства юмора не обижаться на гротескную, но очень душевную русскость, ждал чрезвычайно мрачный и страшный, с позволения сказать, ситком. Калинка малинкой, но ноги приходилось отрезать вполне реальным людям, а главный герой во флэшбэках уже наметил свой путь от пугливого студента к сгноённому жизнью цинику (и дальше, дальше). Второй сезон почему-то вышел без заметного ажиотажа, но не сильно уступает первому — Хэмм всё также путешествует по волнам своей памяти и с трудом поднимает грузные ошибки молодости. Большевики и белые поочерёдно заходят в больницу, одни чуть больше варвары, другие поаристократичнее — то есть при случае одни забьют насмерть кулаками, а другие тихо пристрелят. Первый сезон был адреналиновым путешествием в мир грёз, второй сезон про ломку: действие статичнее, но поэтому ещё страшнее и смешнее одновременно. Под финал ждёшь, когда же на санях с порцией спасительного морфия в деревню въедет Балабанов, чтобы оглядеться и в ужасе развернуть коней.


 

House of Cards (2 сезон) Политика, исповеди, убийства

Второй сезон телесериала Veep вызвал у редакции «Перемотки» больше эмоций, чем возвращение теперь уже вице-президента Фрэнсиса Андервуда. Удачного доламывания четвёртой стены в совершенно необязательном третьем сезоне. 


 

Klondike Американская мечта, жижа, смерть 

Телевидение успешно доедает остатки брошенного в овраг вестерна — на AMC уже три сезона строят железную дорогу, на Discovery люди богаче и авантюрнее, поэтому первый в истории канала художественный сериал рассказывает о Золотой лихорадке. Погружение, конечно, не уровня монументального «Дэдвуда», но ощущения, что вязнешь домашними тапками в американской уличной жиже или тонешь в горной реке, почти всамделишные. Все эти обязательные панорамы гор и лесов, впечатляющая сцена со сходом лавины, и как центр золотоискательского киноромана — кадр с лопатой, что вгрызается в липкую грязь. В этой грязи чьи-то лихие надежды и насильственная смерть, не в этой, так в любой другой. Но там, где заканчиваются копошения в земле и скользкая бюрократия, начинается грубо написанная и старательно сыгранная драма, отделяющая сериал Discovery от любого состоявшегося кабельного мусора. Неполные шесть часов слишком густо населены общими портретами эпохи, но не живыми людьми, за которых по привычке хочется принять Тима Рота или Сэма Шепарда, а получается только Эбби Корниш. Ну, и если уж решили дать жилплощадь реальному Джеку Лондону, не нужно так часто тыкать им в зрительское лицо.


 

Правосудие

Justified (5 сезон) Шляпы, деревенский детектив, ковбои

Justified с каждым сезоном съедал экранное время Гивенса, и на пятом кругу провинциального ада помощнику федерального маршала и последнему ковбою штата остаётся лишь скромная треть. Оставшиеся две отвоевали себе многочисленные наркоторговцы, убийцы и просто гнусные люди не самой приятной наружности. Не хватает своих — на запах остывающих тел обязательно приедут другие: Кентукки как Готэм-сити для примечательных деревенских гопников, Justified как подробная семейная сага, случайно выросшая на теле процедурного сериала про законника в шляпе. 

Да и что делать на экране уставшему тёмному рыцарю? После решения семейного вопроса его единственной сюжетной функцией осталось лёгкое потряхивание самого зазнавшегося местного криминалитета, только криминалитет с санитарной чисткой собственных рядов отлично справляется без сторонней помощи. Угрожающий воспользоваться огнестрельным оружием Гивенс — то, из-за чего мы начали смотреть Justified. Продолжаем его смотреть в немалой степени из-за Бойда, со своей извилистой биографией давно дослужившегося до героя лучших неснятых фильмов Скорсезе и Копполы.

 

 

True Detective Рога и копыта, кантри, девяностые

Не то чтобы редакция «Перемотки» сильно изменила своё отношение к новопровозглашенному шедевру от HBO, но это всё ещё замечательно снятый многосерийный мотиватор для того, чтобы разжиться хорошей и не самой доброй музыкой (которая в сериале играет против всякой временной логики):

 

 

Banshee (2 сезон) Кровища, добро, семейные ценности

Ударно вернулся самый злой и честный сериал прошлого телесезона — драму (а её хватает) здесь решают методами Чарльза Бронсона и Стивена Сигала, то есть с каменными лицами оформляют переломы со смещением и без лишних поворотов камеры стреляют прямо в лицо. Пугающе медленная первая серия Banshee оказалась издевающейся над жанром бумажной волокитой из финала Hot Fuzz. Резонно, в предшествующих двух часах герои изрядно покуражились. Зато потом сериал вновь перешёл в будничный режим — реки крови, стоны боли. В город даже заглянула удачная копия Джейсона Стэтэма, но только чтобы огрести от шерифа с самым протокольным лицом на американском телевидении. Заявленные в прошлогоднем финале сюжетные капканы либо оказались учебными, либо ещё ждут своего часа, но авторам хватает смекалки конструировать изощрённые новые. В Banshee всё ещё понимают, что лучше любой надутой драмы в память врезается то, как смачно из гигантской мясорубки лезет человеческий фарш. 

 

 

The Bletchley Circle (2 сезон) Шпильки, математика, правосудие Бертрана Рассела

Настоящие детективы, вооружённые матанализом, снова собираются вместе, чтобы оправдать обвинённую в убийстве мужа коллегу по Блетчли-парку — а за убийством тянется нехороший след военных тайн и вопросов национальной безопасности. Как и в первом сезоне, одновременно с вершением правосудия вопреки правоохранительным органам героини прямо или косвенно полемизируют с устоявшимися гендерными ролями и решают проблемы на личном фронте, вытекающие из первого и второго. Начатые ещё во время прошлогоднего расследования сюжетные линии в конце второго эпизода связываются с новыми аккуратным бантиком, одной эффектной сценой подводя итог нынешнему расследованию и двойной жизни главной героини, а заодно открывая её семье новые горизонты. За Сьюзен можно было бы только порадоваться, если бы не одно но: вместе с мужем она уезжает из сериала, оставив на хозяйстве трёх подруг и подменяющую её теперь новенькую, вызволенную из тюрьмы.

Вторая история сезона, занимающая третью и четвёртую серию, всё же теряет без былой главной героини, но сценарист прилагает все усилия, чтобы это компенсировать. Сюжет, к сожалению, становится немного более условным и натянутым — всё-таки подкидывать сыщицам-любителям на постоянной основе дела, связанные враз с криптографией и феминизмом, и сохранять при этом связь с исторической правдой не так-то легко — а некоторые сцены выглядят тяжеловесным комментарием о мужском шовинизме, но зато героиням и актрисам вновь перепадает шанс красиво выступить. Люси устраивается в Скотланд-Ярд, Милли ввязывается в опасные авантюры, а суровая Джин виртуозно ведёт переговоры со злодеями — ещё бы вернули математические выкладки, было бы совсем хорошо.


 

Сумеречная зона

Helix Антисанитария, таинственность, Арктика

В таинственной лаборатории в снегах Севера вырвался наружу таинственный вирус таинственного происхождения, вызывающий у учёных таинственную болезнь, из-за которой учёные начинают есть других учёных, плеваться чёрной жижей и в особо ударных случаях в эту жижу превращаться. На место вылетает десант Центра по контролю и профилактике заболеваний и без лишних проволочек начинает косплеить «Прометея» — даёт вживить под кожу микрочип с помощью многоразового нестерилизованного девайса, снимает скафандры и вообще всячески создаёт доброжелательные условия для неизвестного вируса. Эти протокольные детали, впрочем, худо-бедно можно списать на условности жанра — кто захочет 13 серий смотреть на приключения одинаковых скафандров? — или позвать знакомых биологов и медиков и любоваться, как они сатанеют от царящей на экране безалаберности.

В сюжетном отношении Helix скрещивает «Нечто» с «Лостом» и чем-то вроде «Штамма „Андромеда“» или «Эпидемии», методично подкидывая зрителям многозначительные намёки и загадки — не скатываясь, впрочем, в совсем уж оголтелое размахивание руками и улюлюканье «У нас есть тайны! Уиии!» Природа болезни, зачинщики исследований, светящиеся глаза директора лаборатории, неожиданно афористические фразы вроде «Никаких обезьян — значит никаких обезьян!» — всё это подлежит распутыванию бравыми эпидемиологами. Радует в этой ситуации, что за сезон вся авантюра точно должна закончиться: если сериал продлят, он по примеру American Horror Story и True Detective начнёт новую историю с новыми правилами и тайнами. А пока редакция «Перемотки» следит за развитием событий и непременно расскажет, чем там всё кончилось, кто убил Лору Палмер и что делали Другие на острове.


 

Bitten Оборотни, блондинки, сумерки

Экая ерунда.


 

Intelligence Кибернетика, шпионы, PRISM

Поманив обещанием свитеров крупной вязки и прочего американского heritage на фоне разведывательных операций, Intelligence не оправдал возложенных надежд. Джош Холлоуэй с компьютером в голове вскоре переоделся в унылое, заметной химии с приставленной к нему агентшей не выработал, а смотреть на то, как он с серьёзным видом сканирует всех взглядом и тут же телепатически читает их фейсбук — радость какая-то совсем уж узкоспециализированная, начать «Чака» с первого сезона и то будет полезнее. Впрочем, если вам дороги незамысловатые шпионские триллеры, вы любите смотреть сериалы за ужином, или просто нехватка Сойера в организме — ну, попробуйте, может увлечь.


 

Believe Погони, пророчества, сверхспособности

В долгожданном Believe по итогам первой серии всё-таки прискорбно больше Джей-Джей Абрамса, нежели Альфонсо Куарона: очевидный вклад режиссёра тут исчерпывается длинной и не очень нужной открывающей сценой, почти дословно (и за меньшие деньги) цитирующей «Дитя человеческое», а в остальном — ну пилот и пилот. Практически ничего сверх синопсисов и тизера эпизод не сообщает, да и то — букварь о сборке пилотных серий с Загадками, Угрозой Героям и Заделом На Будущее, голый структурализм. Есть избранная девочка с целым спектром нечеловеческих талантов, есть её защитники, есть туманные злодеи (и естественно, неясно, кто из этих двух сил на самом деле хуже) и есть сопротивляющийся предназначению (в данном случае читай — отцовству) герой. Немного побегав от деятельной англичанки с пушкой, новоявленный папа с дочкой отправляются за горизонт — уходить от преследователей и налаживать семейные отношения в полевых условиях. Смело пропускайте пилот и начинайте со второй серии — ничего концептуально нового тут нет, настоящий сюжет завертится позже, а пока можно и не тратить время.


 

Приключения

Black Sails Пиастры, приквелы, стоматология

В новом сериале от канала, с гордостью крутившего gorefest «Спартак», продюсера Майкла Бэя и режиссёра Нила Маршала («Псы-воины»! «Спуск»!) грозные пираты п*здят больше, чем поддатые рекламщики в «Безумцах» и агенты по продаже недвижимости в «Гленгарри Глен Росс». Хилый косплеерский экшн во время абордажа и бесполезный в своей сладострастности лесбийский эпизод — главное достижение откровенно скучного пилота, и с каждой серией пульс прощупывается всё слабее, люди чести в таких случаях приставляют к виску мушкет или спрыгивают с табурета в объятия смерти. Показательно и то, что Black Sails проигрывает не только в заданном жанре приключенческой дичи, но и в старательной пиратской брутальности.  По сравнению с гнилозубыми и обветренными рожами из якобы дорогих и гламурных «Пиратов Карибского моря» здешние герои больше походят на молодых покорителей европейских подиумов.


 

The Musketeers Пока-пока-покачивая, творческое переосмысление, кардинал Кто

Там, где откровенно облажались мастера американского guilty pleasure, спасли всеобъемлющие британцы. Каждый актёр мечтает продемонстрировать своё мастерство в экранизациях Шекспира и сыграть Гамлета, но играть ему приходится в очередных Мушкетерах, и если сильно повезёт, то Ришелье или Арамиса (вы видели хоть одного приличного д’Артаньяна?). После двух российских экранизаций (одной геронтофильской, другой просто чудовищной) и второсортного стимпанка от Пола У. С. Андерсона за каждое слово «сударь» хочется вызывать на дуэль. Но британцы подходят к материалу, которому сильно не повезло с выдающимися интерпретациями, бойко и без лишних угрызений совести. Первая часовая серия проходит под более-менее знакомый сюжет и безостановочный звон шпаг. Во второй знаменитый девиз видоизменяется до «каждый сам за себя!», и удирающие от гвардейского патруля мушкётеры знаменуют по крайней мере озорное надругательство над первоисточником. Местный арсенал вымотавшегося постмодернизма хоть и не богат, но в одной из сцен Арамис заявляет Портосу, что не престало ему выслушивать крики начальства, он же романтический герой. Единственное серьёзное упущение этого примечательного костюмированного барахла — Питера Капальди, символа бульдожьей британской политики и нового Доктора, в упор не видят сценаристы и режиссёры. Пока что действительно удачно он разве что собирает свежую коллекцию травм


 

Комедии

Girls (3 сезон) Любовь, один шаг, ненависть

Ханна Хорват, умилительный лох в цветочных пижамках, и её неловкие столкновения с реальностью третий сезон подряд приводят западную критику к пониманию, что в английском слов уже не хватает, и пора искать поддержки у немецкого schadenfreude или неологизмов вроде hate-watching. У нас, по счастью, есть замечательное посконное слово «злорадство», а также слоистый эмоциональный конструкт «обнять и плакать» — оба точно (хотя и не исчерпывающе) описывают одни из основных причин смотреть сериал про Ханну, Джессу, Марни и Шошанну. Девочки продолжают лучше всех обращать все проблемы в свои, не видят дальше собственного носа, страдают от того, что у них заботливый бойфренд-миллионер (сбежавший, впрочем, из сериала между сезонами), с энтузиазмом опустошают холодильник в редакции GQ, не находят себе места и смешно дрыгаются в нервном тике — и всё это с блистательно написанными диалогами и хирургически точными попаданиями в болевые точки поколения Y.

Раздвигая своими игривыми жировыми складочками границы возможного на телевидении, создательница сериала Лена Данэм довольно быстро перешла от иронических городских зарисовок, несмотря ни на что показывающих героинь скорее в выигрышном ракурсе, к мрачной беспощадной сатире. Условные, но узнаваемые типажи героинь уже где-то к концу первого сезона превратились в довольно жестокую пародию на самих себя так, что все возможные упрёки, возникавшие в начале сериала, должны были давно сойти на нет — настолько ясно авторы дают понять, что они в курсе всех претензий, а сочувствия к персонажам у них не больше, чем яда и самобичевания. Упрёки, впрочем, не прекратились — отчасти, видимо, из-за того, как Данэм и её труппу (сплошь девушек из хороших семей при деньгах) легко спутать с их ролями — вопреки тому, что Girls в нынешнем состоянии можно счесть апологией балованной городской молодёжи, только глядя через какую-то особенно расстроенную оптику.

На фоне некоторого перепроизводства, назовём вещи своими именами, мудаков на эфирном и кабельном телевидении — в диапазоне от «Хауса» и Rake до «Теории большого взрыва» — и бытующего (и подтверждающегося рейтингами) предположения, что неприятные типы с харизмой привлекают народные массы, претензии к Girls и вовсе выглядят странно. Давно уже, вроде бы, ясно, что интересный персонаж не тождествен хорошему и правильному, а наблюдать за целенаправленным схождением героя в преисподнюю можно и без приставки hate-, но, вероятно, слишком сильно оказалось первое впечатление о Girls как капустнике для миллениалов, а фраза про голос поколения была принята за чистую монету. Вернее, про голос поколения всё как раз так и есть — просто надо понимать, что голос этот рассказывает о нелепости, бессмысленности и неустроенности с кокетливым мазохистским упоением. Упрекать Girls в том, что они в лучшие свои моменты пробуждают в зрителе желание рыдать о судьбе человечества или взяться за топор, это как предъявлять «Ментам», что в сериале многовато милиции, — непродуктивно и упускает из виду суть всей затеи.

Лики Лены Данэм


 

Broad City Унижение, быт, повседневность

Обитавшие на YouTube ещё до пришествия Girls и 2 Broke Girls Илана и Эбби теперь по проторённой дорожке попали в телевизор, где продолжают заниматься примерно тем же, что и раньше — снимают немного перекошенную умеренно смешную комедию о безденежье, неврозах и тупике. Классовые антагонисты Лены Данэм и компании, героини Broad City вечно на мели, соглашаются на подработки разной степени унизительности и чужды творческих амбиций — ну, если не считать выставленной в одной галерее картины Эбби, да и то галерея эта на поверку оказывается веганской бутербродной со всякой лажей на стенах. Умения показать себя в идиотском свете у создательниц сериала не меньше, чем у «Девочек», но шутки попроще, сюжеты поскромнее, и не хотелось бы называть их бедными родственницами, если бы только это определение так им не шло. В меру, но смешной и притом неглупый, Broad City время от времени всё же попадает в собственную ловушку — распространённое заблуждение, что если героини поговорят про марихуану во влагалище, из этого автоматически выйдет актуальная комедия. Нет, не выйдет.


 

Looking Геи, геи, геи

Софткор — ниша, ещё совсем недавно без пафоса и с некоторой стыдливостью занимаемая каналами вроде Cinemax и прочей эротикой на Рен-ТВ, — в кратчайшие сроки был поднят на щит HBO и дослужился до статуса не то важнейшего парадигмального сдвига на телевидении, не то последней надежды долгоиграющих нарративов в предположительно страдающем от дефицита внимания мире. Никогда ещё кроткое «Пшшш» заставки канала не служило таким однозначным сигналом «Уберите детей от экрана», как в последние года три, задавшие новый кабельный стандарт «ни сцены диалогов без оргии в расфокусе на заднем плане». В таком контексте гей-ромком Looking выглядит как, вероятно, нечаянная, но довольно остроумная рефлексия о сложившейся ситуации — обитатели канала HBO отчаянно пытаются найти любовь, но пока всё равно выходит в лучшем случае потрахаться.

Looking начинается довольно всеобъемлющей сценой неловкого сопения в кустах, которое прерывается треньканьем айфона: главный герой Патрик, гейм-дизайнер из Сан-Франциско, тут же спохватывается и решает незамедлительно ответить, потому что ищет:
а) секс (выходит какая-то фигня с кустами),
б) настоящую любовь (не выходит вообще),
в) нового соседа через OkCupid, потому что друг съезжает к бойфренду в деревню, в глушь, в Окленд (тоже без толку).

Параллельным с Патриком курсом идут Дом со своим кризисом средних лет и усами, какие завещал Том оф Финланд, и Агустин, собирающий из каких-то форточек и притолок чужие инсталляции, но мечтающий однажды сам пробиться в ряды актуальных художников. Три сюжета не то чтобы сильно взаимодействуют и пересекаются, как и их герои, только в случайных барах, клубах или когда надо помочь перевезти вещи — в остальном трое существуют порознь, но со схожими безоблачными интонациями If You’re Going to San Francisco.

Вопреки очевидно родственному Girls заделу, провести Looking по ведомству хтонического ужаса получится разве у совсем уж хоругвеносцев. Cколько бы герои ни трепались о сексе, ни занимались им (не так уж много, на самом деле, — Looking по большей части вполне целомудрен и вдобавок по-хорошему ленив) и ни пытались одеть стесняющегося ботаника Патрика в чёрную кожу, сериал всё равно выходит не про клокочущую пучину порока, а про легкомысленные случайные знакомства и одиночество с ноутбуком — How to Make It in America, в котором штаны не шьют, а всё больше снимают. Если бы «Дисней» взялся делать мультсериалы про гей-комьюнити Сан-Франциско, получилось бы, вероятно, что-то столь же легковесное — если принять соседку (и бывшую девушку) Дома за Гаечку, набирается как раз состав «Чипа и Дейла».

Вся эта чехарда гей-парадов, гейм-девелоперов, кризисов среднего и не очень возраста и шуток о дизайне персонажей многопользовательских шутеров к пятой серии вдруг отходит на второй план. Взяв паузу, создателям сериала удаётся сделать заметный вклад в текущий телесезон — лучший эпизод шоу, написанный на двух человек, почти без сюжета, зато с болтовнёй, безлюдными пейзажами и визитом к прорицательнице. Отставив в сторону всё, кроме Патрика и его не-вполне-ещё-бойфренда Ричи, Looking полчаса увлечённо и убедительно даёт Линклейтера: герои бесцельно бродят по городу, поминают добрым словом The Goonies, посещают планетарий, обсуждают хот-доги и потерю невинности — и всё это на фоне такого открыточного Сан-Франциско, хоть в турагентствах показывай.

Надо, конечно, при этом понимать, что начинается эпизод со сцены орального секса — у нас тут HBO, чего вы, собственно, ещё ждали.


 

Chozen Хип-хоп, зона, остановитесь

Познавательный и поразительно несмешной мультсериал, в котором вышедший из тюрьмы исполнитель хип-хопа чаще думает и шутит о радостях гомосексуального сношения, нежели о, собственно, хип-хопе.


 

Archer (5 сезон) Awesome, awesome, awesome 

По меркам сценаристов Адама Рида и Мэтта Томпсона эта похабно-фрейдистская и маскулинно-синефильская (главная икона здесь — Бёрт Рейнольдс) пародия на все шпионские боевики и триллеры разом — не более чем лёгкая разминка после бэдтрипов «Морлаб 2021» и «Фриски Динго». Тем поразительнее, что «Арчер» на старте каждого нового сезона страшно и обидно буксовал, пьяно шатался в очередных бондовских декорациях и что-то неразборчиво бубнил. И вот к пятому году жизни авторы отважились обновить знакомую психушку — неизлечимые больные останутся те же, зато обои будут заново окрашены кровью, кокаином и рвотой. «Арчер» выкинул опостылевших секретных агентов и открыл двери для якудза и байкеров, неоновых 80-х и буйных 90-х, которым и раньше находилось место, но теперь его стало ещё больше. В случае продления Риду с Томпсоном предстоит подумать, над какими ещё эпохами и героями они не успели надругаться.

Отдать три минуты первой серии на трейлер ко всему остальному сезону это, конечно, страшное свинство и самые мощные три минуты всего зимнего комедийного ТВ.


 

Workaholics (4 сезон) Идиоты, родовспоможение, офисы

К четвёртому сезону Workaholics дожил до неизбежной серии, в которой герои принимают роды. Сообразно логике и общему настрою сериала про трёх обормотов, происходит это под дабстеп и после нечаянного опаивания благопристойных родственниц и знакомых будущей матери экстази. Дальнейшие эпизоды рассказывают об установлении авторитарного режима на офисной кухне, сообщают, что больше всего «Трудоголики» ненавидят сексизм и салат, а также пытаются найти ответ, как написать сценарий корпоративного ролика так, чтобы не получилось порно, — вопрос, которым чаще стоило бы задаваться каналу HBO.


 

Mixology Зачем, доколе, увы

Квест по поиску новых «Друзей» однажды закончился сериалом «Как я встретил вашу маму», теперь в рамках эстафеты каналы начали поиски его заменителя — и так на нашу голову свалился Mixology, сериал с ещё более завиральной структурой, чем «Мама», но без его остроумия и обаятельных персонажей. В течение длящейся весь сезон одной ночи в одном баре — формалистский фокус похлеще сериала 24, если не допускать, что дело происходит за полярным кругом, — встречается десяток юношей и девушек лет в среднем тридцати, между которыми завязываются романтические отношения. Но одно дело — сериалы про намеренно ущербных, увечных и всегда оступающихся героев, и совсем другое — попытка выдумать для зрителей обаятельных собутыльников, заканчивающаяся тупыми шутками про изнасилование, как будто так и надо. Трёх переростков, пытающихся кого-нибудь склеить, хочется сразу убить на месте, остальных участников — выпустить из этого проклятого бара на волю, туда, где не приключаются всё время плоские репризы и флэшбэки об их прошлом, один другого бессмысленнее, потому что иных способов растянуть одну ночь на целый сезон авторы пока не придумали. Мертворождённый конструкт о взаимоотношениях клишированных яппи снят в единственно подходящей эстетике фотоотчёта с Nightout, разве что без светофильтров и дакфейсов, — результат не то чтобы абсолютно безнадёжен, но пуст, холоден и не смешит примерно ни разу.


 

Community (5 сезон) Вулканы, медведи, бюрократия

Дэн Хармон вернулся, Дино «Старбёрнс» Стаматопулос воскрес, Чеви Чейз хлопнул дверью и был ненадолго заменён голограммой, а Дональд Гловер переквалифицировался в управдомы под псевдонимом Childish Gambino — сериал потряхивает, устоявшаяся гриндейлская семёрка пошатнулась, но стараниями отца-шоураннера Хармона и остальных сценаристов пока держится. Вынужденная перетасовка персонажей и взаимоотношений, кажется, пока идёт Community на пользу: слегка засидевшиеся герои снова начали развитие, Абед постиг бессмысленность человеческого бытия на примере Николаса Кейджа, Энни узнала много нового о системе сдержек и противовесов в потайной механике колледжа, а курсы психологии наконец начали приносить плоды для Бритты. Заполнять образовавшуюся в учебной аудитории пустоту были призваны исчезнувший после второго сезона Джон Оливер, освободившийся от Breaking Bad Джонатан Бэнкс и мимолётная Бри Ларсон — чтобы Абеду было с кем смотреть «Рика и Морти».

comments powered by Disqus