Сын в отца: Что Брэндон Кроненберг унаследовал от своего прославленного родителя

«Перемотка» разбирается, как дому Кроненбергов удаётся пятьдесят лет удручать зрителя кровавыми ужасами про мир победившей технократии.

 

Таша — сотрудник тайной организации, которая устраняет нужных людей. В недалёком будущем пачкать собственные руки — вариант неидеальный, нужно действовать ещё тише, ещё деликатней. Поэтому Ташу внедряют в тело и разум нужного человека — и уже там она проворачивает нужный расклад.

В её реальной жизни всё буднично: но вот за ужином с друзьями ей откровенно скучно, перед встречей с семьёй она репетирует натянутые реплики, а во время секса с мужем представляет его с заточкой в шее. К слову, «Обладатель» начинается с восемнадцати ударов разделочным ножом в область живота — именно так Таша завершила предыдущий заказ, хотя подобная кровожадность была явно не прописана в инструктаже.

 

Брэндон Кроненберг — сын своего отца, одновременно на него похожий и столько же нет, полнометражно выступающий относительно редко, но всегда деликатно и, что называется, задевает за живое — как в прямом, так и в переносном. «Обладатель» завершает его боди-хоррорный диптих о телесной рудиментальности и трансгрессии технологий, для которых человек обычно выступает средством. Как и великий предок, Брэндон исступлённо настаивает на том, что этот прогресс всегда несёт в себе криминал — и из него, по сути, исходит. Как и Дэвид, Кроненберг-младший не боится выглядеть в этом посыле наивным: ребяческая непосредственность у него соседствует с глубиной мысли.

Может, Кроненберг и не заходит сильно далеко (точно не дальше Алекса Гарленда), но твёрдо ступает на все намеченные дорожки — и в отличие от отца не забывает про чувства. Его персонажи не просто попадают под скальпель судьбы, а борются с ней, но сталкиваясь с неминуемым фатумом, конечно, проигрывают. Брэндон, освоивший хирургическое хладнокровие родителя, его паранойю, жанровый фундаментализм, тревогу и метафизичность, не лишён сострадания и трогательных эмоций. И есть приятное ощущение, что сын, разворачивая такие истории, не совсем ещё осознал свой потенциал.

 

Сид Марч — торговец смертью, трудится на клинику «Лукас»; там продают и всячески спекулируют на увечьях и болезнях селебрити. В стерильных кабинетах учреждения стабильный ажиотаж вызывает каждый новый недуг суперзвезды Ханны Гайст: в прошлом месяце был популярен её герпес, в этом — паралич. Пока в лабораториях чёрного рынка продают искусственное мясо, выращенное из кожных клеток Гайст, Сид собирается сбыть пиратскую копию «новинки» «Лукаса» — свежеприобретенного вируса Ханны, ажиотажно обсуждаемого фанатами.

В общем и целом ленты Брэндона Кроненберга довольно аполитичны, вернее, социальный посыл здесь идёт опцией, присутствует, как и в любой приличной антиутопии, на полях. В «Антивирусе» сложно не разглядеть критику консьюмеризма, абсолютно бездумного потребления, доведенного до абсолюта. В 2020-м году с трендами на осознанное потребление, майндфулнес и food waste кино Кроненберга предстаёт совсем кричащим. В «Обладателе» же сквозь гипнотический саспенс проглядывается распад института семьи и людских отношений как таковых.

 

Оба фильма Кроненберга завязаны на странных профессиях, и удивительно точно их олицетворяют собой выбранные им актёры неконвенциональной внешности. Что Андреа Райзборо, что Калеб Лэндри Джонс — прекрасные андрогины, схожие по психофизике, откуда-то не отсюда— вусмерть идеальные для насквозь иррационального киноязыка Кроненберга. Одна проживает жизни других, так как не может полностью насладиться своей; другой — переносит на себе вирусы знаменитостей, которым никогда не станет ровней.

На приторно глянцевой и безукоризненно белой картинке «Антивируса» Калеб Джонс со своими веснушками действительно выглядит ядовитым вирусом, яркой подпалиной, словно патоген в микроскопе. Медитативная медлительность и нарративная сдержанность фильма только упрочивает такое предположение. Удивительно, что в своей музыке Джонс стереотипы насчёт себя как вбирает, так и убедительно развенчивает: в его дебютном альбоме торжествует напыщенная мрачная театральность. Говорят, так на него повлияла встреча с Дэвидом Линчем.

 

Много у Кроненберга и всего занимательного — например, стулья, фигурирующие и в «Обладателе», и в «Антивирусе» у должностных лиц. Вполне себе намек на мультивселенную, где, в принципе, оба концепта ладно ложатся друг на друга: при должной фантазии часть событий «Антивируса» вовсе можно объяснить сюжетом «Обладателя».

Так же завязке «Обладателя» могла бы позавидовать и видеоигровая серия Hitman, вот уже несколько лет ищущая свежую струю, но в ленте и этому замечанию есть ответ: в центре города (случайно или нет) висит постер, рекламирующий как раз эпизод Hitman 2. Кажется, на домашней вечеринке в середине картины играет инди-исполнитель Орвилл Пек, исполняющий обновленное альт-кантри. Связь не так очевидна, но это до первого попавшегося клипа сонграйтера, в каждом из которых тот неизменно прячет лицо под масками.

Ещё оказывается, что Кроненберг наделен странным, болезненным и, безусловно, извращённым чувством юмора: в «Обладателе» есть выдуманная корпорация, которая держит на зарплате штаб людей, анализирующих шторы в квартирах через веб-камеру ноутбуков жильцов; те почему-то поголовно занимаются странным сексом. Плюс у него даже Шон Бин с проломленным кочергой черепом не умирает. Ну, и концовка, всю комичность которой ещё нужно осмелиться осознать.

comments powered by Disqus