«Перемотка» постепенно добирается до самых отдалённых уголков фильмографии Пола Шредера.

Touch

Касание
Режиссёр: Пол Шредер
В ролях: Скит Ульрих, Бриджит Фонда, Кристофер Уокен, Джина Гершон
1997

Пол Шредер — великолепный сценарист, умеренно хороший режиссёр и самый честный пользователь Facebook. Этому удивительному человеку при всех ударах судьбы, конечно, грех жаловаться на свою карьеру. Редкий режиссёр переваливает за пару десятков фильмов, а для пришедшего из сценарного цеха профессионала это на самом деле большое достижение. К тому же заслуженный автор постепенно возвращается к своей первоначальной форме, на седьмом десятке открывая какое-то второе или там уже третье по счёту дыхание.

Если The Canyons и Dying of the Light были по совершенно разным причинам большими творческими неудачами, Dog Eat Dog получился расхлябанной и неприятно молодящейся, но бойкой авантюрой, то First Reformed — уже и вовсе выдающейся, брессоновской, мрачной, злободневной работой. Свой новый фильм The Card Counter он готов был доснимать, наплевав на карантин со всеми ограничениями, да притормозили продюсеры.

И вот фильм Touch тоже по-своему выдающийся, по ощущениям что-то вроде Southland Tales Ричарда Келли, но не так изощрённо перекручено и, разумеется, без фантастики и каких-то грандиозных слоёв смысловой штукатурки. Студия при этом безуспешно продвигала фильм то как абсурдную, то как романтическую комедию — ну, тоже выход, после просмотра вообще невозможно вычленить какую-то целевую аудиторию. Никакого архивного переосмысления Touch не произошло, фильм не стал по-настоящему культовым и уже не станет, на YouTube без археологических раскопок даже трейлер не найти. 

По сюжету группа иронично выписанных людей разной степени вменяемости знакомится с человеком, который исцеляет болезни простым прикосновением (Скит Ульрих). Всамделишного целителя зовут Ювенал (но на самом деле нет), он бывший священник-францисканец и шесть лет провёл в монастыре в Южной Америке, но сейчас выглядит как подиумная версия Христа и ко всему прочему у него периодически открываются стигматы.

Вокруг Ювенала стремительно плодятся разного уровня проходимцы (одного из них играет великолепный Кристофер Уокен), он вроде бы влюбляется в подставную блондинку с тяжёлой судьбой (Бриджит Фонда) и собирается идти на телешоу к местному Малахову в юбке и с хищным оскалом (Джина Гершон). На фоне постоянно что-то брынчит Дэвид Грол, из-за чего Touch приобретает какие-то уже нотки постперестроечного кино; один в один Tequilajazzz из великого «Упыря».

К слову, саундтрек фильма найти сильно проще самого фильма, ну и поклонников у него вроде бы побольше

В основе Touch причудливый роман Элмора Леонарда, у которого сам Шредер мечтал экранизировать «Ромовый пунш», но успешный хлыщ Тарантино оказался шустрее и, честно говоря, талантливее («Джеки Браун»). Почему Шредер вцепился в Touch, вполне понятно — религиозные и социальные темы здесь обыгрываются на нескольких уровнях и весьма остроумно, много ёрничества по поводу медиа, журналистов и продюсеров.

Главная беда в том, что язык Леонарда идёт наравне с его сюжетами и периодически их пересиливает, поэтому экранизации не терпят тяжеловесов и зануд. А уж кинематографическая лёгкость и гибкость Шредеру не давались никогда, и комедийный, сатирический настрой Touch он обыгрывает максимально плоско, ну и грубовато. У Шредера всё наоборот: чем непрогляднее и мрачнее текст, тем складнее и плотнее выходит фильм (см. вышедший вслед за Touch снежный неонуар Affliction).

Не сказать, что все играют невпопад (по крайней мере, на Гершон или Уокена можно смотреть часами), но будто бы сам Шредер не мог определиться, в какую именно тональность он хочет попасть. Для дурацкой расхлябанной комедии здесь всё предательски интеллигентное, мало прямых шуток или реально бьющих визуальных гэгов. Для романтической комедии с оговорками  — романтики (хотя преисполенный благоговения Ульрих, что называется, не баг, а фича), для сатиры — ну, вы уже догадались.

Хрупкая жанровая неопределённость, которую гений жанра Элмор Леонард подарил одной из своих самых необычных работ, при переносе на киноязык растеклась по залитым солнцем локациям и слегка переигрывающим актёрам, оставив за собой звонкую пустоту.